«Додж» по имени Аризона - Страница 37

– За-аткнись, по-ожалуйста, Ма-алахов, а то мне так хочется язык твой отрезать.

– А больше ничего?

– А-атрезать, на ме-едленном а-агне поджарить и тебе обратно в пасть запихать. Ма-аленькими такими кусочками.

– Значит, так, – говорю. – Всю лирику – люблю-ненавижу – отставить! Ясно?

– Ясно.

– Тогда вперед. И понеслись.

Местность, оказалось, и в самом деле для засады – то, что надо. Просто идеальная. Дорога вокруг пригорка заворачивает, лес почти вплотную подступает и видимость вперед от силы метров на пятьдесят. Милое дело – подпилить пару деревьев и пулемет в кустики.

Да вот только нет у меня пулемета.

Вышел на дорогу, осмотрелся. Колея накатанная, но не от машин, а тележная. Поуже, чем у немецких армейских. И следы подков. А один след совсем непонятный. Треугольный, словно птичий, только лапа у этой птички даже не сорок пятого размера, а хорошо побольше. Но ходит эта птичка на двух лапах и взлетать не пытается.

Подозвал Кару.

– Вот такое, – на отпечаток показываю, – кто мог оставить?

– Не знаю. Никогда таких не видела.

Да уж. Разведка тут у них явно не на должной высоте. Ладно. Выбрал я дерево подходящее, с которого дорога из замка хорошо видна, а рыжую на другую сторону пригорка в кусты послал. Там, вообще-то, пригорок весь – метров десять, но так уж получилось – или в одну сторону обзор, или в другую.

Сам снова на дерево влез, примостился в развилке, веток вокруг себя натыкал и сижу – воронье гнездо изображаю.

Черт, если бы я сам на задании такое вот гнездышко углядел, то непременно бы его автоматной очередью прочесал. А что делать? Бинокля-то нет.

Вот так все. Пока рядом, пока под рукой – не ценим. А вот когда нет, а надо позарез – вот тогда и воем, как волки на луну.

Странно, кстати. Я за всю войну волчий вой всего пару раз слышал. А самого волка видел и вовсе однажды. Казалось бы – жратвы для них. Ан нет. То ли шума боятся, то ли вовсе от людей шарахаются – люди-то нынче все с оружием.

Зато в тылу, наверно, обнаглели до предела. Охотников-то нет.

– Эй!

– Что? Едут?

– Нет. Просто… ты совсем не шевелился. Тьфу!

– А что я, по-твоему, – шепчу, – крыльями должен размахивать?

– Я просто подумала…

– Ты не думай, ты за дорогой следи.

Эх, девочка, не встречала ты настоящих «кукушек». Они в таких «гнездах» сутками сидят – не шевелятся. Хороший снайпер – это похуже батареи шестиствольных. Не то что в бинокль глянуть – палец из траншеи не высунуть. А у фрицев снайпера хорошие. Но и у нас не хуже.

Помню, когда этой весной в обороне стояли, напротив 372-го полка такой снайпер объявился. За два дня – одиннадцать человек уложил. И всех – наповал, ни одного раненого. Ну, командование туда наш снайперский взвод направило. Целую дуэль устроили. Двух наших этот немец ухлопал, а на третьем кончилось его счастье. Мне потом старшина этот, Ерохин, винтовку того немца показывал. Хорошая винтовка, штучной работы, наверно, еще до войны на заказ делали. И прицел оптический на ней тоже сильный, не стандартный армейский.

Документы, правда, с того немца вытащить не удалось. Только винтовку и погон капитанский, гауптмана. А интересно было бы в его книжку глянуть, сколько он, гад, народу нащелкать успел, пока сам на прицел не попал.

– Эй.

– Что?

Ну, если ей опять привиделось…

– Едут. Телеги. Пять штук. И конные.

– Сколько конных?

– Десяток.

– Оружие видно? Моего мира?

– Нет, только мечи.

Я быстро прикинул. Десять на конях, плюс на каждую телегу по возчику – черт, а на телегах еще кто есть? Но все равно – пятнадцать человек, это много. Ну, положим, гранаты бросить, и потом в два ствола ударить – нет, думаю, все равно слишком рискованно. Слишком много шума. Да и нам лучше кого-нибудь из замка перехватить – новости посвежее будут.

Прикинул все это, и рыжей вниз шепчу:

– Сидим и не высовываемся.

Приготовил на всякий случай гранату – черт, мешок внизу остался и противотанковые в нем. А они бы сейчас кстати были. Разлет осколков, правда, поменьше, чем у «лимонок», зато в зоне поражения – блоха и та не уцелеет. Ну, разве что очень везучая блоха попадется.

Показались. Впереди четверо конных – дозор, надо понимать, хотя те еще дозорные – за десять метров от первой телеги едут, байки друг другу на весь лес травят и смотрят, в основном, тоже друг дружке в пасти. Сразу видно – ошалели от безнаказанности, ни черта не боятся.

Эх, автомат бы мне, автомат! Даже не «шпагин» – я бы и со «шмайссером» всю эту колонну с одного рожка бы положил! Тоже мне – страна непуганых идиотов! Смотреть больно.

У возчиков некоторых, правда, самострелы под рукой валяются, но взведенные, я так понял, – только у двух.

Интересно, думаю, что ж у них на телегах такое? Возы-то сверху хорошо рогожей укутаны, а из-под рогожи сено выбивается. Как же, просядут они так с одного сена. Напхали, чтобы изменить конфигурацию, мы эти штуки хорошо знаем.

И тут один из конников рожу свою к лесу развернул – я чуть с дерева не свалился. Что за черт! Прямо перед моим деревом, верхом на вороной кобыле, гордо прет мой старый бородатый знакомый. Мунгор. Да как же это, я ведь ему лично, собственным ножом горло перерезал! И сдох он, скотина, прямо у меня на руках. Точно ведь сдох, уж я-то мертвеца от полудохлого отличить сумею, навидался.

А может, у него брат-близнец был? Такой же бородатый?

Тут он снова обернулся, и на этот раз я его повнимательнее рассмотрел.

Точно, он. Тот самый.

Только выглядит этот Мунгор что-то нездорово.

Совсем нездорово. Как труп. Не двухдневной свежести, но… часов семь-восемь.