«Додж» по имени Аризона - Страница 77

– А ты?

Я «шмайссер» на плечо повесил, гранаты проверил – запалы на месте, да и все на месте.

– А я, – говорю, – попробую пойти с нашими новыми друзьями поближе познакомиться.

– Я с тобой!

– Ну уж нет!

Вот ведь… феодалочка. Никакого понятия о дисциплине. Учишь ее, учишь…

– Отставить! – командую. – Не-рядовая Карален! Вы что, о задании забыли? Приказ ведь был – обеспечить безопасное проследование для принцессы! Обеспечить – и точка! Если ты сейчас за мной увяжешься и они нас там обоих положат, это выполнение задания обеспечит? А? Да еще, – на пулемет киваю, – такой роскошный подарок им на блюдечке преподнести.

Вот, вот. Из «березы» они эту свиту как раз с полутора в решето и превратят. Быстро и качественно.

Рыжая открыла рот, подумала секунду, да так и захлопнула, ничего не сказав.

Молодец, думаю, соображает девчонка.

– То-то же, – говорю. – На войне главное всегда и во всем – Задание. А всякие там личные чувства завернуть в тряпочку, скатать в трубочку и запихнуть в… короче, до лучших времен. Когда на всякие – как их там – эмоции будут и силы, и место, а не одно голое желание.

– И долго мне тебя ждать? – осведомляется Кара. А голосок-то дрожит. Да и подбородок. Дело-то все-таки нешуточное. Не каждый день от тебя жизнь Верховного Главнокомандующего зависит. Я-то ладно, мне, по совести говоря, что принцесса, что король, а вот ей…

– Минут сорок, – говорю. – Это если стрельбу не услышишь. А если услышишь, то от…

– Сорок минут, – рыжая меня перебивает, – это сколько?

Черт, думаю, а ведь и вправду – часов-то у меня нет. А у рыжей и подавно.

– Вот что. Ты до скольки, – спрашиваю, – считать умеешь?

– Ну знаешь, Малахов… – уж на что обстановка не располагает, но рыжая все равно на дыбы встала, – я, между прочим…

– Достаточно, понял, – я в уме быстренько прокачал. – Сорок минут – это считать до двух тыщ, ну а десять – это, соответственно, в четыре раза меньше. Сумеешь?

– Да.

– Ну вот и зер гут, – киваю. – А я пока схожу, попробую с теми личностями, что в лесу засели, поближе познакомиться. Свести, так сказать, знакомство накоротке.

Рыжая ничего не сказала, только печально на меня так глянула – и за пулемет покрепче уцепилась.

– Давай, начинай считать.

И двинулся потихонечку.

У леса только оглянулся – стоит тоненькая фигурка в кузове. И так у меня отчего-то сердце сжалось. Черт, думаю, ну не дело ей здесь быть. Чего бы там местные ни говорили…

Ладно.

Углубился в лес метров на полтораста и начал продвигаться параллельно дороге. Расчет нехитрый – если эти гаврики с «дегтем» все еще там и если их мало – я им как раз в тыл и выйду. Ну а если много… хотя, если бы их хоть на взвод наскребалось, давно б уже навстречу ломанулись. А так – полтора рожка к «шмайссеру», да тэтэшник, да гранаты – шансы оч-чень даже неплохие.

Главная проблема, думаю, кто у них там. Если местные гаврики, типа того эльфа белого, то проблем вообще возникнуть не должно. Хотя… кто-то там с «дегтярем» управлялся, не так, чтобы совсем ловко, но вполне прилично.

Хорошо, если весь их огнестрел этим «дегтярем» начинается и заканчивается. Ну, еще на пару винтовок я согласен. А вот если они еще и для ближнего боя шинковальных машинок припасли… может стать скучно. Зажмут, обойдут с флангов… прихлопнут и фамилии не спросят.

Все это я потихоньку в голове прокачиваю – а сам вперед продвигаюсь, короткими перебежками, от ствола до кустика. Подобрался так к месту огневого контакта метров на полтораста, ну а там плюхнулся – и змеей, на пузе.

Ползу себе, ушки на макушке на триста шестьдесят градусов вращаются. Вроде тихо впереди. Либо они там затаились, как мыши в норе, или, если подбирать более правильный аналог, как фрицы в доте, либо… нет там никого. Уже нет.

Я в кустарник нырнул, протиснулся под ветвями – все равно, правда, искололся, словно на ежике полежал, – выглянул, ну да, вон уже край леса просвечивает, а та вывернутая коряга, зуб даю, и есть ихняя позиция. Больно уж удобно выглядит. Был бы я на их месте, как раз там бы и обосновался.

Ладно. Осмотрелся еще раз, принюхался даже – и встал во весь рост. Никакой реакции. Точно, смылись.

Подошел к коряге – ну да, здесь они и куковали. Земля утоптана, россыпь гильз от ручника, даже следы от сошек на дереве характерные. И что еще веселее – коряга эта вся в дырах от крупнокалиберного, а на стволе дерева напротив – темное пятно и брызги веером. Кого-то об это дерево с размаху припечатало.

Так, думаю, вот чего они так резво ноги сделали. С тяжелораненым-то – а от крупнокалиберного легких ран не бывает, его пуля и на излете руку запросто оторвать может – им сейчас надо как можно большее расстояние между собой и погоней оставить. Вот они сейчас небось этим и занимаются.

В одиночку их преследовать я, понятно, не собирался – не настолько еще на голову ослабел. Тем более что разделиться и оставить кого-нибудь погоне кровь пустить – милое дело, сами не раз так делали.

Но вот пройти по их следу пару метров – дело другое.

Было их здесь шестеро. Ну, плюс-минус одно рыло. Один в здоровых местных сапогах с подкованными каблуками, двое в немецких солдатских и один – в наших, советских. И еще двое-трое в чем-то непонятном, чуть ли не лаптях – следы размытые.

Да уж, думаю, эти три пары сапог… хорошо, если местные их на халяву заполучили, типа моего «студера», да только что-то слабо в такое везение верится. Скорее всего, попали сапожки в этот мир вместе с владельцами – ну а те тут обретались, понятно, не с боевыми рогатками.

А раненый-то кровит, и хорошо кровит. Не знаю уж, куда он пулю поймал, но если из него и дальше так будет сочиться – далеко они его не утащат.